Двое экспертов подтвердили, что подпись в нем поддельная
Отец казахстанки Анар ОМАРОВОЙ Мерей ОМАРОВ занимался бизнесом и успел накопить приличное имущество. Анар - единственный ребенок ныне покойного Мерея Омарова, но, как выяснилось, по завещанию - все имущество отходит его второй супруге Раушан ОМАРОВОЙ.
- 12 сентября 2023 года мне позвонил мой дядя и сказал, что мой отец умер. В последний раз мы разговаривали с отцом за несколько дней до его смерти. В тот же день я выехала в Алматы, дядя сказал, что за три дня до смерти мой отец попал в реанимацию, он сильно болел. Эта болезнь началась у него в марте 2023 года, и он предпочитал не говорить о ней. На момент смерти ему было 73 года. Судя по поведению его второй супруги на похоронах и по тому, что мне не сообщили, что отец при смерти, я поняла, что будут проблемы с наследством. Когда я пошла к нотариусу открывать наследственное дело, она мне сказала, что в системе висит завещание от 2016 года и необходимо сначала обратиться к тому нотариусу, который заверил это завещание, а потом вернуться, чтобы открыть наследственное дело, и дала мне телефон этого нотариуса, - говорит Анар Омарова.
Женщина позвонила нотариусу, ею оказалась Айсара КЕНЖЕБАЕВА, она сообщила, что больше не ведет нотариальную деятельность и отошла от дел, и предоставила номер нотариуса Алмагул АРЫСТАНОВОЙ, которая получила архив после нее. Как выяснилось, нотариус Айсара Кенжебаева уже попадала в поле зрения нашей редакции. В 2019 году Ratel.kz в статье “Конвейер смерти "чёрных риелторов". 18+” упоминал Кенжебаеву как одну из четырех “карманных” нотариусов, работавших на черных риэлторов. Эта ОПГ находила одиноких и беспомощных людей и убивала их, дабы заполучить их жилье. По всей видимости, архив Кенжебаевой достался второму нотариусу Алмагул Арыстановой после того, как Кенжебаева была осуждена по этому делу. О втором нотариусе Алмагул Арыстановой мы расскажем позже, а пока вернемся к хронологии событий.
Итак, в завещании, которое обнаружилось у нотариуса Арыстановой, было указано, что все имущество отец Анар Омаровой Мерей Омаров оставил своей второй супруге Раушан Омаровой. Вместе с тем в случае, если бы этого завещания не было бы, оставшееся после смерти предпринимателя имущество было бы разделено поровну между его дочерью и супругой. Анар Омаровой показались странными обстоятельства составления этого завещания.
- Мой отец жил в Швейцарии долгое время и вдруг внезапно приезжает в Казахстан и едет в 10 утра делать завещание, будучи абсолютно здоровым - на тот момент ему было 65 лет. Я посмотрела список всех нотариальных действий моего отца, он всегда работал с одними и теми же нотариусами, у которых был офис в БЦ “Нурлы Тау” или рядом. У отца был там же офис, и он ходил к тем нотариусам, что были поблизости, а тут зачем-то поехал в район Тастака к этому нотариусу? И тогда я обратилась в полицию, было начато досудебное расследование.
В рамках этого расследования была назначена экспертиза, в которой было определено, что подпись в завещании не принадлежит моему отцу. Вместе с тем в полиции сказали, что невозможно установить, кто конкретно сделал эту подпись, и порекомендовали обратиться в гражданский суд, чтобы оспорить завещание, - говорит Анар Омарова.
По словам казахстанки, она обратилась в Алмалинский районный суд города Алматы с иском о признании завещания от 2016 года недействительным и была в полной уверенности, что выиграет его, ведь на руках у нее было сразу две экспертизы, которые подтвердили, что подпись в завещании не принадлежит ее отцу.
Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки проведя экспертизу завещания, сделал вывод, что запись фамилии, имени и отчества в завещании, а также сама подпись выполнены не самим Мереем Омаровым, а иным лицом. К такому же выводу пришла казахстанский частный эксперт КАБДОЛДИНА, которая написала, что записи не просто выполнены не самим Омаровым, но еще и добавила, что тот, кто делал их, пытался подражать его почерку.
- Судья должна была рассмотреть эту экспертизу в рамках подготовки к делу. Эксперта должны были пригласить на суд, задать ему вопросы, и если бы у суда были бы сомнения в выводах эксперта или если бы суд увидел бы нарушения методики проведения экспертизы, тогда по закону назначается повторная экспертиза. Однако судья, несмотря на ходатайство истца, в рамках подготовки к делу рассматривать эту экспертизу не стала и сразу же назначила повторную комиссионную экспертизу в Центре судебных экспертиз в г. Алматы на улице Байзакова.
Возмущает, что в рамках уголовного дела экспертизу проводили 30 дней, а в Центре судебных экспертиз сделали за два рабочих дня с момента получения всех документов. Каким образом они успели, если там была куча документов на исследование? У меня вызывает сомнение объективность этой экспертизы, - говорит Анар Омарова.
По словам нашей собеседницы, повторную экспертизу суд назначил на основании заключения специалиста, которую принесла в суд ответчица. Заключение специалиста сделала частный эксперт Лариса ШЕГАБАЕВА (о ней также мы ещё расскажем), которая сделала вывод, что подпись сделал сам Мерей Омаров, а изменения в почерке были объяснены естественными возрастными изменениями. В свою очередь, Центре судебных экспертиз города Алматы практически скопировал выводы Шегабаевой.
- Мы заказали рецензию на эту экспертизу в России. Эксперты сообщили: чтобы доказать, что у человека меняется почерк в результате старческих изменений, нужно исследовать большое количество документов за разное время. Почерк действительно может измениться с возрастом, но для этого у человека должны были быть характерные изменения в здоровье, например - когда дрожит рука или резко ухудшилось зрение. В 65 лет мой отец был здоровым человеком. Тогда мы подали ходатайство о назначении повторной экспертизы, но суд отказал нам, - говорит Анар Омарова.
В итоге, Алмалинским районным судом Анар Омаровой в удовлетворении иска было отказано, главную роль в этом сыграла экспертиза, по которой было признано, что подпись в завещании принадлежит ее покойному отцу. Казахстанка подала заявление в городской суд Алматы, чтобы оспорить постановление суда первой инстанции.
Теперь немного о фигурантах этого дела. Как мы уже упоминали, архив нотариуса Кенжебаевой передали нотариусу Алмагул Арыстановой. Арыстанова, по словам Анар Омаровой, является знакомой Кенжебаевой.
Это подтверждается тем, что Айсара Кенжебаева участвовала в деле в качестве представителя нотариуса Алмагул Арыстановой (к слову, в этом деле также принимала участие нотариус Гульнара МИЯТОВА, известная нам по недавнему процессу о банде черных риелторов, похищавших психически нездоровых людей и продававших их квартиры). В этом деле выяснилось, что Арыстанова оформила доверенность на сожительницу гражданина КРЫЦКО. Позже Крыцко был найден мертвым, а по этой доверенности продали его квартиру. Договор купли-продажи регистрировала нотариус Миятова.
Что же касается эксперта Ларисы Шегабаевой, выводы экспертизы которой совпадают с экспертизой, сделанной Центром судебных экспертиз, то и этот специалист попадал в поле зрения СМИ. Так, газета “Время” писала, что 2008 году Шегабаева своим заключением едва не лишила жительницу Алматы Надежду Рябову наследства. Тогда Шегабаева сама работала в Алматинской лаборатории судебной экспертизы (государственное учреждение). Когда министерство юстиции выявило, что экспертиза, проведенная Шегабаевой неверная, она покинула этот пост, с тех пор Шегабаева практикует в частном порядке.
В одном деле эксперт Шегабаева и нотариус Арыстанова встретятся, это дело также связано с лишением наследства. Об этой истории мы расскажем в следующей статье.
Фото: из открытых источников.
ПОДЕЛИТЬСЯ СВОИМ МНЕНИЕМ И ОБСУДИТЬ СТАТЬЮ ВЫ МОЖЕТЕ НА НАШЕМ КАНАЛЕ В TELEGRAM!
