23 февраля 1944 года началось насильственное выселение почти полумиллиона чеченцев и ингушей в Казахстан и Кыргызстан
Операция, получившая кодовое название "Чечевица", была одной из крупнейших депортаций по этническому признаку в истории Советского Союза. В результате спецоперации погибли десятки тысяч людей.
Еще раньше я стала собирать истории очевидцев, депортированных. И каждый раз это было ощущением безысходной вселенской трагедии.
Каждый дедушка или бабушка, которые рассказывали мне о своей жизни, будто снова и снова брали меня с собой в это тяжелое путешествие.
Будто это меня тащат в этот вагон, мой дом забирают, мои родители кутают меня в то, что попадается под руки, и мне плохо, холодно и страшно.
Как в первый раз, когда бабушка рассказывала мне свою историю. И для меня это стало таким персональным личным потрясением. Потому что вот человека, которого я так люблю, которая дарила мне домики для кукол, учила заплетать “колосок”, обожала, баловала, оказывается, какие-то нелюди везли маленькой девочкой в вагоне для скота, морили голодом, отобрали ее кукол, дом, еду, вещи и, что страшнее всего, убивали ее родных.
Ей пришлось в 6 лет топить снег, чтобы была вода, и искать еды, чтобы ее мама смогла что-то поесть, после работы в поле, их отца уже убили, а ее старшего любимого брата не спасли, потому что был комендантский час и до утра “врагам народа” помощь не оказывали. И до конца жизни она вспоминала, что в день его смерти они стояли вдвоем в очереди к фотографу, приехавшему в их трудовой лагерь, он очень хотел фото с сестренкой, но, когда очередь дошла до них, у фотографа закончились материалы. “Приходи утром, я вас первыми сфотографирую”. Но до утра бабушкин брат не дожил, упал с лошади в 14 лет. И этой фотографии так и не случилось. Поэтому я про нее рассказываю.
Соприкосновение с масштабом этой трагедии меня будто пересобрало, и, предолевая общественные стереотипы и стеснение, я стала понемногу об этом рассказывать людям, почти сразу, как пришла в медиа. Это до сих пор не самая “модная тема”. Хотя, конечно, теперь наконец о ней говорит больше людей. Но до сих пор страшно, что мы (читай — нам не позволили и мы) не отрефлексировали это, как полагается, в масштабах, сопоставимых с самой трагедией, а живых ее свидетелей уже, помнящих даты, цвета, запахи и лица, осталось так мало.
Вот отрывок из рассказа уже покойного Хажбека АЛУЕВА:
***
Людей выгнали на площадь и стали конвоировать вниз. Пешком. Это была горная дорога. Очень тяжелая. Мы спускались, мне помнится, двое суток, ночевали в горах, в пещерах. Женщины готовили еду на костре, из того, что было. Они оказались умнее мужчин - тихо взяли в дорогу каких-то лепешек, что успели, потом делили на всех – детям давали, а на вокзале нам дали хлеба и воды. В дороге в Казахстан уже не кормили.
Те, у кого были сани, которые запрягали быками, спускали своих больных и стариков на этих санях, остальные шли пешком. У отца нашего была сестра, она была старенькая. Через какое-то время она не смогла идти, упала на снег и сказала, что дальше не пойдет. Тогда солдат подошел и выстрелил в нее. Отец хотел ее поднять, но ему сказали идти дальше, если он не хочет лечь рядом.
При мне двое стариков - их дети сейчас живут в Узын-Агаше (Алматинская область) - отказались идти дальше. Они устали и замерзли. Остановились и сказали: "Мы не пойдем, делайте, что хотите". Тогда нас всех отогнали на несколько шагов назад, а их расстреляли.
Таких много оставили в горах за те двое суток. Через двое суток нас спустили в город, привели на вокзал. Там стояли "телячьи" вагоны, "теплушки", нас подводили и забивали в них до отказа. Как скот.
Солдаты нам сказали: "Потом вас привезут". Они не разговаривали с нами особо. Загоняли в вагоны – если женщины или старики не могли идти, они их били. Если стреляли кого-то из родственников – отца, сына, мать, ты не имел права подойти. Горцам было вообще тяжело. Жителей с равнины увезли на пару дней раньше. В числе первых. Они даже смогли взять кое-какие вещи и еду - кукурузу, сушеное мясо. Нас посадили и везли, кажется, суток 10-12. Я точно не помню, но по ощущениям - долго. Многие умирали. Не выдерживали.
По дороге ели то, что нам давали другие. Если кто-то взял с собой, он делился. Наша семья ничего не смогла взять с собой. Мы долго шли вниз, на руках ничего не унесешь, ну, что там можно было взять? Мать взяла две бурки – в горах это незаменимая вещь, она не пропускает ни дождь, ни снег. В Казахстане мы их выменяли на продукты у чабанов. Нам дали немного муки взамен.
Уже потом мы узнаем, что из нашего поселка в горах, в отгонах во время депортации осталось четыре пастуха. Осетины им сказали: "Ваш народ угнали". Они бросили скот и собирались догнать нас. Они не знали, куда нас повезли, но знали, что вниз погнали, и они поскакали за своими. Но солдаты их застрелили.
Когда кто-то умирал в вагоне, ребенок или старик, поезд останавливали и выбрасывали тела. Не на ходу, но просто скидывали. Наверное, их собаки съели.
***
Все истории - можно прочесть в комментариях. Это было в 2016 году. Почти никого уже нет с нами.
Спасибо, что не забываете.
Фото: картина — Рустама Яхиханова “Молитвы предков”.
Источник: страница Зарины Ахматовой в Facebook. Публикуется с разрешения автора.
ПОДЕЛИТЬСЯ СВОИМ МНЕНИЕМ И ОБСУДИТЬ СТАТЬЮ ВЫ МОЖЕТЕ НА НАШЕМ КАНАЛЕ В TELEGRAM!
