Исторический объект в центре города закрыт металлическим ограждением
Этот дом, красивый, элегантный, неизменно привлекает внимание гостей города. "Что это за дом? Кому принадлежал? Когда был построен?" - на эти вопросы я в своих прогулках по городу отвечаю часто. Это дом купца ШАХВОРОСТОВА, был у нас такой. Писала я и про этот дом, и про тех, кто жил в нем вот тут. И мне нравится об этом доме рассказывать – он действительно красивый и элегантный.
И – возможно! – был бы яркой городской достопримечательностью, если бы не забор, его окружающий. Потому что за забором практически никак нельзя эту красоту разглядеть… Лично я поднимаюсь на крыльцо высотки, что стоит рядом. И с крыльца уже смотрю на дом. И все равно ничего толком не видно – забор мешает.
А вот на вопрос – а почему ж этот дом за забором? – ответить мне нечего. Забор поставили давным-давно, когда в здании располагалось посольство США – с 1992 года. Но оно давно уж съехало оттуда, и уехало далеко – аж в Астану, в столицу. Потом там было консульство Франции, и оно тоже уже оттуда уехало. Потом здание долго пустовало. Сейчас там офисы. Или не офисы, но кто-то вечерами свет зажигает. Я пыталась пройти за забор, но нет – охрана не пускает…
Одно время витала в воздухе замечательная идея: сделать там городское арт-пространство, что-то вроде нынешнего "Дома на Барибаева, 36". И я хорошо помню встречу с инициаторами проекта. Встреча состоялась в самом доме. Авторы проекта очень хотели, чтобы на встречу приехала краевед Неля Аубакировна БУКЕТОВА, ведь она много знает и про сам дом, и про его бывших хозяев, верненских купцов Шахворостовых. Дело было в январе 2022 года, строгое постковидное время, помните? Большинство землян тогда старалось без особой нужды в люди не выходить, а если и выходить – то строго соблюдая рекомендации врачей про дистанцию и санитарные маски. Но Неля Аубакировна с радостью приняла приглашение – ей понравилась задумка сделать дом центром городской арт-жизни. К тому ж ребята, нас пригласившие, хотели собрать информацию об истории дома и людей, тут в разное время обитавших. Вот нас с Нелей Аубакировной и расспрашивали о разном, а мы старались ответить как можно полнее.
А потом мы бродили по огромному дому – там два этажа, нижний с улицы вообще не видно из-за забора, к тому ж нижний этаж еще и "утопленный", полуподвальный - окна едва возвышаются над землей. Правда, на подвал он никак не похож – светлые большие комнаты, потолки высокие, стены кирпичные. Вот этот кусочек даже оставили неоштукатуренным, дабы показать исторические кирпичи…
А я даже поднялась на чердак – сохранился механизм, с помощью которого очень быстро можно опустить лестницу. Чердак и сейчас выглядит замечательно – сухое мощное дерево позапрошлого столетия соседствует с современными материалами и ничуть не думает сдаваться под гнетом времени.
В здании было холодно – тогда там не было отопления. Когда сюда въехали посольства, старые печи заменили на климат-системы. А когда посольства уехали, системы эти демонтировали… Остались только решетки. Им на историческом здании не место – но кто у нас думает о таких "мелочах"?..
Конечно, дом сильно изменился. До того, как его признали памятником архитектуры, здесь чего только не было - Реввоентрибунал, больница и даже музей медицины.
Убрали террасу – когда это произошло, я и не знаю. Но сделали пристройку – и это случилось уже в 2000-х. Кто разрешил ее сделать, здание ж охраняется государством? Вопрос риторический…
Я нашла в интернете несколько фотографий этого здания разных годов – здание без забора, с небольшим заборчиком… Я его таким его уже и не помню, а ведь забор был установлен американским посольством только после трагических событий 11 сентября, то есть на моей памяти.
Забор – согласитесь! – тут совсем некстати. И вот нам тогда на встрече сказали, что первым делом намечено убрать забор. Называли даже примерные даты – середина февраля 2022 года. Но забор и ныне там. Стоит. Увы…
А ведь дом принадлежит городу (или не принадлежит?), и в интересах города восстановить первоначальный облик исторического объекта, сделать дом открытым для посещений туристами и горожанами. И пусть там даже офисы будут – не вижу тут беды особой. Не в офисах же дело, а в том, чтобы законы работали. А у нас законом предусмотрена и охрана исторических зданий, и обеспечение их доступности. К тому ж, есть ценный опыт других стран - там люди смело заходят в старые здания, чтобы рассмотреть старый камин или замысловатую лепнину. И ничего, никто их не гоняет.
Я так побывала в здании парламента в Брюсселе. И охранник – огромный, с оружием - меня не просто запустил в здание. Он еще и гидом моим был – все рассказал и все показал. Ну ладно, нам Европа не указ – у них работа охранных структур радикально отличается от наших. Но я ж еще совершенно беспроблемно проникла в здание хокимията узбекского города Коканда, которое является историческим. И сотрудники хокимията мне сами, ну прям самолично показывали артефакты, в здании сохранившиеся – лепнину на потолках, старые резные двери, сейф с кованными ручками… А Узбекистан нам не просто близок ментально, он к тому ж и наш сосед.
И очень, очень хотелось, чтобы и наш дом жил, демонстрируя свою красоту не только тем, кто может проникнуть за забор.
На заборе, кстати, есть табличка, что дом охраняется государством – он построен в 1890 году. А некоторые источники еще и называют имя архитектора здания – Андрей ЗЕНКОВ. Что вряд ли – в это время его не было в городе Верном. Он только тогда окончил Николаевскую военную академию в Санкт-Петербурге и отправился в Омск, где выполнял обязанности военного инженера, занимался гражданским строительством в Семипалатинске, Усть-Каменогорске, Каркаралинске. А в наш город прибыл только в 1898 году.
Неля Аубакировна отрицает и причастность к дому архитектора Поля ГУРДЭ – не нашла она в документах подтверждений, что он занимался этим проектом. Так что вопрос авторства остается открытым…
А сам дом принадлежал Михаилу Григорьевичу Шахворостову. И тут сомнений никаких.
Это указано в поквартирной карточке N955 Всероссийской переписи городского населения 1917 года. А еще там написано, что в доме было 10 комнат, отопление в доме было печное (1,5 печи кухонные, 7 печей голландских), а освещение – керосиновое.
(Интересно, почему печей кухонных в доме – 1,5?.. И как эти полторы печи выглядели? Может, кто знает? Я – нет.)
Очень ёмкий документ. Столько информации в нескольких строчках!..
На момент проведения переписи Михаилу Григорьевичу было 27 лет и он, как указано в карточке, был солдатом. То есть дома его не было.
Помимо хозяина в доме жила его мать, Евгения Гордеевна (70 лет), племянник (Александр, 22 года, тоже солдат и тоже отсутствовал во время переписи) и племянница (Ольга, 20 лет) РОДИОНОВЫ и прислуга ПОПОВА Анастасия (36 лет).
Никаких больше сведений о дальнейшей судьбе Михаила я не нашла, похоже, с войны он не вернулся.
Про его братьев известно больше, а про его отца, Григория Шахворостова, информации очень много – и в архиве, и в легендах. Даже дом вот этот был, по сути, его, Григория, а к Михаилу перешел только после смерти отца в 1904 году. Михаил был младшим из шести детей четы Шахворостовых, во многих документах раннего времени его интересы представляет опекун.
А Григорий Шахворостов был одним из богатейших купцов Семиречья. Кое-что дошло до нас даже через художественные произведения. Я про через роман Юрия ДОМБРОВСКОГО "Хранитель древностей". Там пожилой сторож рассказывает герою романа историю города, помните? И про купца Шахворостова говорит: "Может, слышали купца Шахворостова? Ну, конечно, как же не слышать - свои ряды на всю Торговую улицу, на Хлебном рынке свои лабазы".
Про лабазы на Хлебном рынке не знаю, а про ряды на Торговой читала в архивных документах и не только про ряды, но и про многое другое движимое и недвижимое имущество Шахворостовых.
Есть там и выписка из актовой книги Верненского нотариуса Александра Тимофеевича ЧЕРНЫХ про недвижимое имущество за 1903 год. Тогда нотариусом было зафиксировано, что верненский купец второй гильдии Григорий Андреевич Шахворостов и его сыновья Сергей, Петр, Василий и Пантелеймон, а также опекун несовершеннолетнего Михаила мещанин Федор Александрович ПЕСТОВ (между прочим, это муж дочери Шахворостова Дарьи) подписали договор об учреждении товарищества "Г.А. Шахворостов с сыновьями". Там указано, что сам "торговый дом организуется Григорием Андреевичем Шахворостовым, благодаря трудам которого и составлялся капитал". Он же назначался и главным представителем торгового дома.
Деловая хватка у него была крепкая. Это ясно из документов. Торговали Шахворостовы не только в Верном, но и в Жаркенте, и в Пржевальске. То есть фактически по всему Семиречью. Видимо, товарищество планировало расширяться – есть в документах и проект еще одного Торгового дома Шахворостовых. Один-то уже стоял на углу нынешних улиц Жибек Жолы и Кунаева (на старой открытке он справа). Этот магазин краевед В.Н. ПРОСКУРИН назвал в своих работах "Туркестанский "Мюр и Мерилиз". И не зря – это было признание высокого торгового уровня заведения. Поясню. Настоящий "Мюр и Мерилиз" - первое на всем пространстве тогдашней российской империи торговое предприятие для представителей среднего класса, там можно было купить все, кроме продуктов. К тому же магазин бесплатно рассылал каталоги и можно было заказать товар почтой. Представляете – в 19 веке!
"Милая Маша, поскорее скажи Мерилизу, чтобы он выслал мне наложенным платежом барашковую шапку, которая у него в осеннем каталоге называется бадейкой (N 216), каракулевой черной; выбери мягкую, размер 59 сантиметров… Если фуражки-американки (N 213) теплы, то пусть Мерилиз пришлёт еще и фуражку", - это Чехов писал в своих письмах…
Так вот. Шахворостовский "Мюр и Мерилиз" тоже предлагал своим покупателям все, кроме продуктов, был этаким прогрессивным прообразом нынешних торговых центров. Конечно, дело процветало. Отсюда и богатства.
А еще Григорий Андреевич скупал земельные участки по всему городу. Возможно, не только по городу, но в документах по наследству указаны были только городские участки. Это была его личная собственность, к товариществу не относящаяся. И многое другое было личной собственностью и перешло к сыновьям по наследству.
Ф
А наследство Григорий Шахворостов сыновьям оставил огромное. Оно описано на 26 листах в деле №2697 Верненского окружного суда.
В деле много справок (тогда тоже надо было собирать много документов, оказывается), всевозможные "удостоверения Верненской городской Думы, выданные наследникам Верненского купца Григория Андреевича Шахворостова", на каждое усадебное место – отдельная справочка. С обязательной припиской "Со стороны Городской Управы препятствий не имеется, городских недоимок и казенных: налога, и земского сбора на этом имуществе не числится".
Для примера:
Участок №529 на Торговой улице – "12,5 саженей и вглубь 18 саженей, сказанное имущество было оценено в 1902 году в 5520 рублей".
Торговая – это сейчас Жибек Жолы. Самый центр старого города.
Участок №490 на Лепсинской улице, 24, 5 сажени и вглубь двора 25 саженей. В 1902 году участок был оценен в 8340 рублей.
Лепсинская – это нынешняя улица Назарбаева. И в начале века это место считалось весьма престижным.
Участок №624 "по Сергиопольской улице 18 саженей, Гостинодворской 25 саженей", оценка 1902 года – 6558 рублей.
Сейчас это перекресток улиц Тулебаева и Алимжанова, "золотой квадрат".
Четыре усадебных места, «имеющим меры по сторонам 20 и 25 саженей, находящихся на Сартовской и Киргизской улиц» - эти участки были оценены «всего» в 520 рублей. Напомню, что рубль в 1902 году был совсем не тот, что ныне.
(Вот такую информацию я нашла: на рубль можно было тогда купить 25 буханок ржаного хлеба (по 400 граммов каждая) или 14 буханок белого (по 300 граммов), 6,5 килограмма молодого картофеля или 20 килограммов прошлогоднего. Либо пять килограмм макарон, или полкило кофейных зерен, либо два десятка яиц, или два килограмма творога.)
А улица Сартовская – это сейчас Сейфуллина, а Киргизская – Амангельды. Тогдашняя окраина города, но как сейчас бы сказали риэлторы – "перспективная и быстро развивающаяся". Сейчас эта недвижимость стоила б гораздо дороже…
А наследники этого состояния вложили удачно полученный капитал. Не прокутили, не прогуляли, а на деньги, оставленные им богатым родственником, построили суконную фабрику, и я об этом уже писала. История интересная и очень поучительная: построенное в начале 20- го века предприятие в советское время было национализировано и стало самым крупным в Казахстане, а потом во всем Союзе. А к концу того же 20-го века "усилиями" местного приватизатора превратилось фактически в руины…
Не ценим, что имеем.
С домом сейчас то же самое…
Видела я и разрешение Верненской городской управы от 1914 года, которое было выдано уже подросшему Михаилу Шахворостову (он действовал уже без опекуна, сам расписывался в документах) на строительство надворных построек рядом с домом на участке №720.
И видела проект строительства нового торгового дома Шахворостовых.
То есть предприятия процветали, бизнес набирал обороты, было на что строить и перестраивать.
Ну а потом все пошло наперекосяк. Началась Первая мировая, Михаил ушел на фронт, с которого уже не вернулся.
А потом пришла революция. Вроде бы в наши края она пришла мирно, но передел имущества состоялся.
Тут опять ходили слухи – мол, под половицами в доме на Леписинской, 59 (этот тот самый "наш" дом) были случайно найдены коммунистами миллион рублей!
Вполне может быть. Хотя официальные купцы-"миллионщики" это Исках ГАБДУЛВАЛИЕВ, Кали ОРДАБАЕВ, Никита ПУГАСОВ, ТАЗЕТДИНОВ (имя не знаю) – это их недвижимое имущество было оценено в миллион рублей и конфисковано Декретом Совнаркома Семиреченской области от 17 мая 1918 года.
А имущество Шахворостовых было оценено в полмиллиона рублей и тоже конфисковано. Дома и предприятия национализированы.
Дом на Лепсинской тоже конфисковали, вот есть документ с заключением комиссии: "Дом капитальный, вполне исправный и доходный. Сейчас занят Обкомом Партии как необходимый для нужд государства и не подлежащий возврату бывш. владельц. /купец/ оставить за Комхозом".
Кажется, я расшифровала правильно, хотя сокращения меня, конечно, смутили.
Ну а после Обкома там были другие государственные предприятия сначала советской власти, потом уже независимого Казахстана…
Сейчас в здании расположились офисы. Или не офисы, но явно кто-то там есть.
А забор по-прежнему стоит.
Он устоял даже во времена алматинской дезаборизации, помните программу "Город без заборов" 2017-го года, когда экс-аким Алматы Бауыржан БАЙБЕК объявил войну всем искусственным ограждениям? Тогда многие заборы были спилены. Не только страшненькие заграждения сомнительной прочности вокруг жилых домов, но и декоративные заборчики вокруг цветников, малые архитектурные формы. И даже убрали забор вокруг музея им. Кастеева. А многим тогда казалось: он там очень нужен, ведь на территории находятся монументальные скульптуры и прочие арт-объекты. Градоначальник тогда сказал пламенную речь про забор как устаревший элемент прошлого времени, цитирую:
"По сути, заборы - это стремление отгородиться, это старые стереотипы и привычки. Даже историки пишут, почитайте про город Верный, историю других стран, что еще в XIX веке заборы в городе ставила знать, чтобы, отгородившись от простолюдинов, проводить свой досуг".
Но вот парадокс – стоит этот забор, закрывая городскую достопримечательность, уже не в городе Верном, а в 21 веке, стоит в самом центре города, приковывая к себе недоуменные взгляды мимо проходящих и проезжающих…
Фото: © Ratel.kz / Евгения Морозова.
ПОДЕЛИТЬСЯ СВОИМ МНЕНИЕМ И ОБСУДИТЬ СТАТЬЮ ВЫ МОЖЕТЕ НА НАШЕМ КАНАЛЕ В TELEGRAM!
