Занимательная история Казахстана от Андрея Михайлова
Военные достижения Герасима Алексеевича КОЛПАКОВСКОГО в Семиречье отнюдь не исчерпывалась судьбоносной победой над кокандцами в знаменитом сражении при Узун-Агаче в октябре 1860-го. Свои офицерские погоны и награды он носил вовсе не для важности. Если вспоминать о других воинских подвигах семиреченского губернатора, то, конечно, нельзя обойти ещё одну важную для судьбы региона кампанию – покорение мятежного Кульджинского султаната, в 1871 году.
Серые сэры за спиной Кашгарского хана
…Верхняя часть Илийской долины была отторгнута восставшими уйгурами от дряхлеющей Цинской империи. Султанат представлял собой рыхлое государственное образование с невразумительной властью и являл источник перманентной головной боли для администрации Семиречья. Но до поры до времени, из-за несоответствия интересам высшей политики, никаких активных мер на границах верненские власти не предпринимали – ограничивались пассивной обороной от барантачей.
Озабоченность усилилась, когда южнее, в Кашгарии, замаячила куда более реальная сила – государство Якуб-бека, с 1873 года именовавшего себя не иначе, как Эмир Мухамед Якуб хан Кашгарский. Самым неприятным было то, что за его спиной, уже совершенно не таясь, орудовали всякие серые "сэры" из Туманного Альбиона.
Вызов был брошен, коль только выяснились планы Якуб-бека по присоединению к своему государству Кульджинского султаната. Следовало действовать быстро и без промедления. Карт-бланш, данный Герасиму Колпаковскому Туркестанским генерал-губернатором фон-Кауфманом, развязал руки. Отряд в 1750 человек незамедлительно перешёл границу.
10 дней на войну до мира
Вот как резюмировал события очередной "молниеносной войны" Герасима Колпаковского военный историк В. С. КАДНИКОВ в "Историческом вестнике" за 1911 год (№ 6, "Из истории Кульджинского вопроса"):
"Пассивная роль России вредила нашему престижу и не соответствовала положению сильной державы, занятому ею в Средней Азии.
Это особенно стало заметно на поведении кашгарского правителя Якуб-бека, который не только начал относиться к нам неприязненно, но осмелился даже задержать в Кашгарии торговый караван русского купца ХЛУДОВА; когда же по этому поводу к хану был отправлен капитан РЕЙНТАЛЬ, то Якуб-бек отклонил заключение торгового договора и, продержав посла две недели взаперти, отправил его ни с чем. Между тем, в то же время зазнавшийся хан завязывал сношения с английской Индией и оказывал широкое гостеприимство англичанам, являвшимся в Кашгар под предлогами то торговых, то научных целей (ШАУ, ГОВАРД, ФОРСАЙТ), но с несомненными намерениями вредить России. Было известно, например, что вместе с великобританским агентом Форсайтом приехало в Кашгар 300 англичан, которые занимались там приготовлением оружия ("Туркестанский Вед." 1875 г., № 5.). Были также веские указания на намерения Якуб-бека овладеть соседней нам Кульджой.
Поэтому в 1871 г., в мае, генерал-адъютант фон-Кауфман предписал пограничному губернатору, генерал-майору Колпаковскому, занять Илийскую провинцию (Кульджу). Так как военная сторона дела не представляла особенных трудностей, то и была возложена исключительно на местные силы Семиреченской области.
12 июня началось наступательное движение, а 22 июня вся Кульджинская область беспрекословно покорилась русской власти. Такой быстрый успех может быть объяснен столько же слабостью противника, сколько и ненавистью населения к китайцам, боязнью их возвращения и искренним желанием мусульманских племен вступить в подданство России. Всюду, куда приходили войска, их встречали хлебом-солью, и по водворении отрядов в городах мирная обыденная жизнь тотчас же вступала в свои права".
Наблюдатель несколько умалил значение командующего войсками. Его поправил китайский чиновник Лю-Цюнь-Хань, очевидец происшедшего, который "с почтительностью и проницательным вниманием излагал о том", как:
"…Как в 4-ой луне 3-го числа, великого русского государства семиреченский цзянь-цзюнь (генерал) с несколькими тысячами русского войска с Борохурчжара послан на наказание Или (Кульджи)… Как русское войско вступило в Или и, в пять дней дав три сражения, покорило Илийскую землю, в которой считается девять городов… Как семиреченский цзянь-цзюнь успокоил всеми мерами находившихся в Сайдин-чэне (Суйдун) манчжуров-китайцев, как военных, так и граждан, равно как и китайских мусульман, не причинив вреда никому: даже ни одной травке, ни одному деревцу, ни одной курице, ни одной собаке не было нанесено никакого вреда и ущерба ни на волос".
Это, напомню, был 1871 год.
Через десять лет "временной оккупации" Илийский край был возвращён возвернувшемуся к своим границам Цинскому Китаю. Как знак доброй воли, ради мира. (Так оно, собственно, и предполагалось с самого начала.) Возвращён - да не весь. Земли, на которых стоит город Джаркент (в советские времена носивший имя другого прославленного военачальника – ПАНФИЛОВА), отошли к Российской Империи, (а после - к Советскому Союзу и суверенному Казахстану!).
Тогда же, согласно Петербургскому договору, из империи Цинской в империю Российскую ушли все, не пожелавшие остаться в Китае мусульмане Илийского края. Те самые завоёванные Колпаковским уйгуры и дунгане – предки наших сегодняшних земляков.
Но это – частности. Главное, что в результате политического компромисса, в основе которого лежала опять же малозаметная на фоне постоянных войн, которые вела Россия, победа Колпаковского, была снята напряжённость и решена ещё одна очень значительная проблема непростых отношений в регионе России и Китая. Перманентная конфронтация в Большой Игре с Британией - делала из нейтрального Китая архиважного союзника. Так что пробившаяся в столицу Якуб-бека через Гималаи в 1873 году британская "миссия Форсайта", доставившая 8 горных орудий и 2,2 тысячи ружей, к нужному моменту опоздала.
