Почему британцев можно наказать за сексуальное домогательство, а казахстанцев – нет
* Кредит как сексуальный стимул
* Азиатка, мечта британского профессора
* Если начальник вооружен и очень опасен
* Как любвеобильный босс обошелся компании в два миллиона фунтов
Осенью прошлого года казахстанский юрист Жангельды СУЛЕЙМАНОВ предложил ввести в нашей стране ответственность за сексуальные домогательства.
Пока же в законах РК нет даже такого понятия – в отличие, например, от Великобритании, где права женщин защищает Закон о равенстве, принятый в 2010 году (Equality Act 2010). Но, как показал опыт нашего автора Асель КАПИНОЙ, в этом вопросе «агашки» наших двух стран мало чем отличаются друг от друга – все равно пристают! Несмотря на законы, жен и религию...
Кредит как сексуальный стимул
Впервые с откровенными приставаниями я столкнулась в Алматы на студенческой практике в 18 лет: любителем юных девушек оказался товарищ, годившийся мне в отцы. Он любил подкрасться сзади, когда я что-то печатала, опустить свои тяжелые ладони на мои плечи, и, например, понюхать мои волосы. Я была в шоке и искренне не понимала, чего он хочет. В тот период я не считала себя привлекательной, не красилась, носила кеды и бесформенные балахоны.
Тем не менее, как показала практика, всё равно привлекала внимание мужчин на рабочих местах. Жаль, что в офисе нельзя врезать или послать. Приходилось включать интеллигентную дурочку или тургеневскую девушку. С возрастом ситуация не изменилась, просто стала более разнообразной: приставали начальники отделов, герои интервью, заказчики, подрядчики, кто-то приглашал на выставки, в рестораны и даже на рыбалку, кто-то намекал на повышение в зарплате и карьерный рост, а кто-то прямо изъявлял желание выступить моим проводником во взрослую жизнь.
Мне еще повезло: видимо, считая меня наивной дурехой, мне просто предлагали, не переходя к активным действиям. В отличие от моей коллеги, перед которой начальник однажды просто спустил штаны. Со словами: «Ты помнишь, что тебе надо выплачивать ипотеку?».
К счастью, у меня не было ни ипотеки, ни кредита. А у моих начальников, соответственно – «рычагов воздействия» на меня.
А это, как я поняла уже позже, и не в Казахстане, а в Великобритании, – один из главных «афродизиаков» для «мачо» любого возраста и вероисповедания: ощущение его власти – и твоей беспомощности.
Азиатка, мечта британского профессора
К 24 годам, научившись маневрировать в тонких рабочих половых процессах казахстанских офисов, я уехала на учебу в Англию. Со вздохом облегчения: мол, здесь-то уже никто приставать не будет. Так и было, если исключить пару смешных эпизодов из студенческой жизни (ну, есть английские профессора, неравнодушные к азиаткам), до тех пор, пока...
Пока после окончания учебы я не начала работать. Там же, в Лондоне. Сделала рабочую визу, получила должность в коммуникационном агентстве... мне везло! Каждые два года я продлевала рабочую визу, для чего необходимо было получать зарплату не ниже 35 тысяч фунтов в год и иметь постоянное место работы.
Беда, как говорится, нагрянула нежданно. У меня закончился контракт на проекте, и мне его не продлили. Пришлось искать работу. В это время встретился старый знакомый – Эндрю БРАУН. Прежде я ему несколько раз помогала в его медийном агентстве, и он даже предлагал контракт с его компанией. В этот раз ему снова потребовалась помощь, поэтому после моих слов о том, что я ищу работу, он опять предложил контракт. До окончания срока визы оставалось всего шесть месяцев, найти работу с хорошей зарплатой было сопоставимо с выигрышем в лотерею. Подумав пару дней, я согласилась.
Если начальник вооружен и очень опасен
Мой новый начальник был выпускником частной школы, учился в Оксфорде, служил в королевской армии. В свои 45 лет он был бездетным, дважды разведенным, часто путешествовал по стране, участвовал в театрализованных сражениях, мог при всех увлеченно читать наизусть стихи – что-нибудь из БЕРНСА или Т.С. ЭЛИОТА. Уверена, что он мог бы осчастливить многих женщин, но по иронии судьбы ему приглянулась я.
Он был настойчив: то в театр звал, то на концерт, то в ресторан, даже предлагал совершенно бесплатно погостить в его большом и удобном доме. В начале это было даже мило, но в какой-то момент его навязчивый интерес ко мне стал раздражать меня, а его – злить мои постоянные отказы. Он любил «случайно» дотронуться до моей руки или провести рукой по волосам и лицу. Мне было неприятно, и я несколько раз вежливо просила его больше этого не делать. Со временем его ухаживания становились все настойчивее, а руки распущеннее, и каждый раз его приходилось ставить на место. Видимо, не привыкший к отказам и поражениям ни в бизнесе, ни в личной жизни, любезный Эндрю вдруг превратился в жесткого и холодного. Прекрасно зная мое положение, он говорил, что ситуация на рынке труда все хуже, о том, как тяжело сейчас продлевать визу, и его знакомым японцам недавно в визе отказали.
Понимая, что это манипулирование и шантаж с его стороны, я не поддавалась. Закаленная казахстанскими агашками, стиснув зубы, я продолжала улыбаться и выполнять свою работу, считая дни. Решила просто не оставаться с ним наедине. Но... как это сделать, если ты – подчиненная, а он – твоей непосредственный руководитель? Однажды мы поехали с ним на его машине по делам в Брайтон, по дороге он опять затянул песню о том, как было бы хорошо, если бы я поселилась в его большом красивом доме, и мне не надо было ни о чем беспокоиться. Ведь все мои проблемы он возьмет на себя, а мне просто надо с ним разговаривать об искусстве и изредка готовить ему завтраки. В ответ я только мрачно отшучивалась.
На обратной дороге в Лондон мы остановились возле небольшого леса – размяться после многочасового сидения в машине. Эндрю рассказывал о своих днях в Оксфорде, но когда мы зашли глубже в лес, его настроение вдруг резко изменилось: он вытащил нож и стал говорить о том, какая я неблагодарная, и что на моем месте любая другая была бы просто счастлива. Он был намного сильнее меня, вооружен, мы были вдали от дороги, и, соответственно, людей, кричать было бесполезно.
Я стала убеждать его, что меня вообще не интересуют мужчины, что я другой ориентации и все в таком духе. «Я так и думал! Но может ты это, все-таки попробуешь? Может, тебе просто нормальный парень не попадался?» - и тут не сдавался Эндрю. Все это время я держала себя в руках, хотя была напугана даже больше, чем когда меня однажды пытались похитить в Алматы. В конце концов он убрал нож, и мы пошли к машине. Но в тот момент я поняла, насколько он может быть опасен...
На следующий день я послала мои документы в визовый отдел раньше срока. На работу ходить перестала, сказавшись больной, а потом и вовсе объявила Эндрю, что возвращаюсь в Казахстан. Вскоре пришел положительный ответ по визе, я сменила телефон и адрес и постаралась вычеркнуть этот эпизод из жизни.
Как любвеобильный босс обошелся компании в два миллиона фунтов
Однажды, разговорившись со своей британской знакомой, я ей рассказала про Эндрю. «Это же настоящий sexual harassment! Ты должна пожаловаться в рабочий трибунал на него, его обязательно накажут, а тебе могут выплатить компенсацию», - раскрыла мне глаза Люси. Ее слова стали для меня шоком: я никогда не думала о том, что могу привлечь Эндрю к ответственности.
Я стала искать информацию в интернете: оказалось, что в Великобритании более 50% женщин хоть раз подвергались сексуальным домогательствам на работе; около 1% женщин были изнасилованы на рабочих местах или попали под серьезный каток приставаний; каждая пятая женщина призналась, что домогательства исходили от босса или просто кого-то старшего по рангу. При этом многие из них боялись кому-либо рассказать о происходящем, так как не хотели терять рабочее место или марать репутацию – совсем как у нас!
Но, в отличие от нас, британки, если они решают наказать обидчика – могут сделать это. Согласно Закону о равенстве за 2010 год (Equality Act 2010) сексуальные домогательства входят в категорию незаконной дискриминации (по половому признаку).
Причем в большинстве случаев компании штрафуют в пользу потерпевшей/го. Также могут уволить виновника или взыскать в него моральный ущерб.
Один из громких случаев произошел в ВТ (British Telecom), аналоге Казахтелекома в Великобритании. В сентябре 2011 года сотрудница отдела продаж 36-летняя Петрина ТЕЙЛОР выиграла моральный ущерб в 290 тысяч фунтов (больше 350 000 долларов): она подвергалась сексуальным домогательствам со стороны менеджера Крэга АОКОКА.
ВТ же отказался в свое время рассмотреть кейс и оставил жалобу Петрины без внимания. Та обратилась в Рабочий трибунал, который установил вину Алкока. После случая с Тейлор еще около 10 сотрудниц ВТ обратились в рабочий трибунал за помощью, что в общей сложности стоило компании около 2 миллионов фунтов (почти с два с половиной миллиона долларов).
...Не скрою: у меня была мысль наказать Эндрю – все-таки он сильно меня напугал. Но... наверное, мы, незашищенные законом, иначе воспитаны. Я смалодушничала, несмотря на уговоры Люси.
В конце концов, главное – опыт, а я его получила, хотя и дорогой ценой, и теперь точно знаю: от сексуальных домогательств не защищена ни одна женщина и нигде в мире. Другое дело, что в цивилизованной стране ты можешь пожаловаться и привлечь к ответственности пристающего. У нас же приходится рассчитывать только на себя и свои силы...
