В мажилис поступил очередной «привет» верующим от правительства - новые поправки в закон о религиозной деятельности и религиозных объединениях
Читайте предыдущую статью Евгения ЖОВТИСА «Где деньги, Зин?»
Два анекдота – из прошлого и современности
Если их примут, можно будет «попасть под раздачу», например, с не той формой бороды или длиной штанов.
Это мне напоминает сразу два анекдота: старый и новый.
Из прошлого века:
«Поступила в Политбюро ЦК КПСС информация, что в далеком горном селе в Грузии есть пожилой человек - один в один Карл МАРКС. Создали комиссию, послали в Грузию для проверки. Приехала она в это село, нашла предполагаемого двойника основателя марксизма, поглядела – ну просто не отличишь. Председатель комиссии спрашивает: «Вы вообще знаете, на кого похожи?» «Конечно», - отвечает грузин. «Ну, надо быть поскромнее, бороду бы сбрили, что ли», - говорит московский высокопоставленный гость. «Нет, я конечно могу сбрить бороду, - отвечает грузин, сильно похожий на автора «Капитала», - но вот мысли куда я дену?»
Ну, и из современности:
«Гот», - подумал попугай, глядя на ворону.
«Гей», - подумала ворона, глядя на попугая».
Честно говоря, я уже притомился объяснять властям, что наше законодательство о религии вообще не соответствует никаким международным стандартам. Хоть с новыми поправками, хоть без них.
Кто об этом, помимо меня и ещё нескольких казахстанских правозащитников и представителей религиозных общин, нашему правительству только не сообщал: Совет ООН по правам человека, Комитет ООН по правам человека, Специальный докладчик ООН по вопросу о свободе религии или убеждений, Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ. Все они призывали казахстанские власти соблюдать свои международные обязательства в отношении прав верующих.
Непробиваемо! «Мы тут боремся с религиозным экстремизмом», - отвечают власти и штампуют очередные законодательные предложения.
И самое печальное, что это законодательство становится всё более репрессивным и дискриминационным. Причём оно либо никак не связано с борьбой с терроризмом и экстремизмом, либо вообще соответствующие нормы включаются совсем не туда, где они должны быть.
Это как изобретение велосипеда, на котором к тому же невозможно ездить. Потому что у него даже колёс нет.
Нет никакого «религиозного» терроризма
Мы всё вещаем миру о нашем желании войти в 30 наиболее развитых стран мира, а также в престижную ОЭСР (Организацию экономического сотрудничества и развития), куда почти вся эта тридцатка и входит.
Так вот, практически во всех этих странах нет никакого «религиозного» законодательства. То есть вообще нет. (Кроме теократий или близких к ним по политическому устройству государств. В общем, государств не светских.)
И нет совсем не потому, что там не борются с экстремизмом и терроризмом. Ещё как борются, только другими средствами и при помощи другого законодательства.
Главная проблема заключается в том, что у наших властей просто концептуальное непонимание права на свободу совести, религии или убеждений. И, соответственно, такое же непонимание, как это регулировать, что контролировать и что запрещать.
И начнём с того, что, с моей точки зрения, нет никакого религиозного терроризма или экстремизма. Есть экстремистские взгляды, которые могут вести к террористическим действиям, где в качестве политического обоснования могут использоваться интерпретации религиозных текстов, или вообще крайне левые, или крайне правые убеждения, которые никакого отношения к религии не имеют. Те же расизм или антисемитизм - это не религия, но зато они тоже могут приводить к экстремизму и терроризму. «Майн Кампф» ГИТЛЕРА - это не религиозная литература, только от этого не легче, потому что в ней можно усмотреть человеконенавистнические идеи.
То есть бороться нужно с любыми взглядами, которые пропагандируют насилие, представляют собой язык ненависти и ведут к терроризму. Независимо от того, какое именно мировоззрение лежит в основе таких взглядов и действий - религиозное или нерелигиозное.
И гарантированное в Международном пакте о гражданских и политических правах, участником которого является Казахстан, право на свободу мысли, совести, религии или убеждений включает в себя и религиозные, и нерелигиозные убеждения и взгляды.
Короткие штаны, кипа, крестик, тюрбан – это часть веры
Человек может верить во что хочет, и с этой его верой ничего поделать нельзя. Это называется forum internum - внутренняя свобода действий, убеждений. Её невозможно ограничить, проконтролировать или отнять. Частью этой веры могут являться и внешние атрибуты.
Борода и укороченные штаны - у некоторых религиозных мусульманских общин.
Ермолка, кипа – мужской головной убор у ортодоксальных евреев. Крестик - у православных. Дастар, тюрбан - у индийских сикхов. Кашая (одежда, определяемая канонами Винаи) – у буддийских монахов. Кантхималы (бусы) на шее и тилака (раскраска) на лице - у кришнаитов.
Это всё часть веры. Более того, часто неотъемлемая часть. И любая попытка это отобрать или ограничить означает попытку лишить человека его веры.
Да и без какой-то религиозной глубинной веры металлисты, например, хиппи, готы, толкиенисты, панки, скинхеды, эмо и другие молодёжные субкультуры обладают своими отличительными признаками в виде одежды или знаков на лице и теле. Это убеждения, временные или постоянные, со своими характерными чертами.
Это религиозная, мировоззренческая, философская самоидентификация, в том числе при помощи внешних признаков.
И вообще, право на свободу совести, религии или убеждений - это индивидуальное право. Оно и в Пакте, и в нашей Конституции так и гарантируется: «Каждый имеет право…» Для того, чтобы во что-то верить, в чём-то быть убеждённым и эту веру или убеждения выражать, мне не нужно ни два, ни пять, ни десять, ни тем более 50, как по нашему законодательству, человек.
Но есть и ещё одна проблема, касающаяся того, что, помимо forum internum, есть ещё forum externum, то есть свобода внешнего выражения своей веры или убеждений.
А это предполагает, что свобода мысли, совести, религии или убеждений при её внешнем выражении прямо соприкасается со свободой слова и выражения мнения, а также со свободой ассоциации (объединения) и свободой мирного собрания.
И тогда государство чётко определяет в законодательстве, в каких случаях свобода слова, объединения и собрания может быть ограничена.
Когда это представляет собой непосредственную угрозу насилия, угрозу национальной или общественной безопасности, общественному порядку, морали, здоровью и нравственности граждан, правам и свободам других лиц.
А Трамп его знает…
Причём эти ограничения должны быть признаны совершенно необходимыми для достижения этих целей и пропорциональными этим угрозам.
И это никак не связано с какой-то конкретной религией или убеждениями.
Есть просто запрещённое поведение, за которое наступает уголовная ответственность, и органы национальной безопасности вместе с правоохранительными органами наделяются соответствующими полномочиями и средствами для борьбы с такими угрозами.
Это не про регулирование религиозной деятельности или религиозных объединений, которые ничем не должны отличаться от другой деятельности и других объединений. Это борьба с преступностью, регулируемая другим законодательством и снабжаемая другим инструментарием.
Может ли не только религиозный фанатик, но и гот или скинхед оказаться экстремистом или террористом? А почему нет?
Известный международный террорист Ильич Рамирес САНЧЕС, или Карлос Шакал, осуществлявший террористические операции в интересах «Народного фронта освобождения Палестины», «Красных бригад», «Красной армии Японии», Организации освобождения Палестины и отбывающий в настоящее время пожизненное лишение свободы во французской тюрьме, не имеет никакого отношения к религиозным фанатикам.
Или западногерманские террористы - журналистка, педагог, социолог и теледокументалист, общественный деятель Ульрика Мария МАЙНХОФ и левый радикал Берндт Андреас БААДЕР. У обоих - никакой религии, а просто крайне левые убеждения.
А ещё были сепаратистские Ирландская республиканская армия в Великобритании, баскская организация ЭТА в Испании, повстанческая леворадикальная группировка Революционные вооружённые силы Колумбии – Армия народа в Колумбии (FARC) или марксистско-маоистская «Сендеро луминосо» («Сияющий путь») в Перу.
Тут нет никаких религиозных ассоциаций, а есть убеждения, приводящие к террористической практике. И с ними вели или ведут серьёзную борьбу, но не при помощи законодательства о религиозной деятельности и религиозных объединениях. А при помощи уголовного законодательства, и законодательства о национальной безопасности.
Вообще, как нынче говорят: «а Трамп его знает», кто может оказаться экстремистом или террористом. Верующий или не верующий. И во что он там будет одет или какие татуировки носит на лице и теле.
Так что давайте будем бороться с экстремизмом и терроризмом, а не с одеждой и растительностью на лице, являющимися частью религиозных или нерелигиозных убеждений.
Фото: ru.wikipedia.org.
