Ratel.kz продолжает публикацию знаменитых записок «Плетенье чепухи» Герольда Бельгера, не увидевших свет при жизни писателя
На снимке: Герольд Бельгер.
Продолжение. Читайте часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24, часть 25, часть 26, часть 27, часть 28, часть 29, часть 30, часть 31, часть 32, часть 33, часть 34, часть 35, часть 36, часть 37, часть 38, часть 39, часть 40, часть 41, часть 42, часть 43, часть 44, часть 45, часть 46, часть 47, часть 48, часть 49, часть 50, часть 51, часть 52, часть 53, часть 54, часть 55, часть 56, часть 57, часть 58, часть 59, часть 60, часть 61, часть 62, часть 63, часть 64, часть 65, часть 66, часть 67, часть 68, часть 69.
Став депутатом Верхового Совета Казахстана, я повесил на стену своего кабинета в Парламенте портреты ГЁТЕ, ГЕГЕЛЯ, БРЕХТА и ЗЕГЕРС. Ко мне – по делам и просто так – захаживали немцы из ГДР и ФРГ. Задушевные, милые люди. Радиожурналисты, режиссеры. Изумленно взирали на портреты на стене. Гете и Гегеля узнавали, а Брехта и Зегерс – нет. Особенно удивил меня театральный режиссер, который не знал Бертольда Брехта.
Это надо же! Впервые о нем слышал дипломированный режиссер, приехавший руководить немецким драмтеатром в Алма-Ате. Ну, не читал. Не учили. Что поделаешь?! Потом по моей наводке он поставил спектакль об АБАЕ, в котором его подопечные таинственным шепотом на все лады произносили одно казахское слово «аксакааль» и неловко изображали групповой секс.
Так он представлял Абая.
С большим скандалом Министерство культуры рассталось с этим крутым театральным деятелем.
Помню, один прогрессивный немец был страшно поражен тем, что казах перевел «Фауста» с оригинала.
Другой почему-то оскорбился, узнав, что у казахов имеются десятки лироэпических дастанов о любви. Такого он никак не ожидал. А еще продвинутый журналист из газеты «Зоннтаг» опубликовал сенсационную статью «Киргиз и коммунист». Речь в той статье шла о Чингизе АЙТМАТОВЕ, и для немецкого журналиста, по-видимому, киргиз и коммунист были несовместимые понятия.
Таковы плоды просвещения западного менталитета. Злого умысла тут нет, а есть издержки западного верхоглядства, самоуверенной западной цивилизации.
Я привел здесь несколько давних примеров. Однако, читая репортажи, статьи, суждения о нынешней России, Украине, азиатских республиках, сталкиваюсь с умопомрачительным невежеством так называемого евроцентризма и американизма.
Иногда мне кажется, что это гипертрофированное представление неистребимо. Особенно досадно, когда политкорректность покидает лидеров той или иной страны, считающей себя цивилизованной.
* * *
Перечитываю главы из «Воспоминаний» Татьяны Львовны СУХОТИНОЙ-ТОЛСТОЙ о жутком голоде в России девяностых годов XIX века. Много кошмарных подробностей голода, разрухи, смерти, отчаяния, безысходности.
Лев Николаевич, его соратница дочь и близкие организовывают столовые, «дома призрения», пункты помощи обездоленным, всячески помогают голодающим. То, что так наглядно и обстоятельно описывает любимая дочь Толстого, мне зримо напоминает положение аульчан и аулов, которые я знал в годы войны и в первые послевоенные (1946-1947) годы. Как люди мытарились, как выживали, как страдали дети, женщины, старики, лишенные всего, какое безденежье и беспросветность царили в убогих поселениях Приишимья!
И ведь это происходило не вокруг «Ясной Поляны», а по всей стране, вконец изнуренной войной, нуждой, нехватками. Прошло вообще-то немного времени, ныне нет голодомора, люди очухались, но некоторые всё еще с трудом, с натягом сводят концы с концами и прозябают по принципу «шықпа, жаным, шықпа», «тәуба, тәуба, лишь бы не было войны». И перспектива явно тревожная.
Всё, что описывает Татьяна Львовна, мне очень знакомо. Лев Толстой спрашивает у своей дочери: «Татьяна, отчего мне так грустно?» И у меня, совсем не Толстого, а всего-навсего мусафира БЕЛЬГЕРА, тоже нередко возникает этот вопрос, только мне его, кроме себя, и задавать некому.
* * *
Всё чаще (видно, с возрастом) ухожу в себя и замыкаюсь от словесной шелухи. Всю жизнь внимаю другим и сам изрядно сорил словами. Устал от этого, ей-ей. Обрыдли ненужные, пустые слова. Отравился. А речей на всех уровнях бытия становится всё больше и больше. Всесокрушающий поток слов, разрушивший все дамбы. Они душат, затягивают в омут, вымывают последние мозги.
Хорошо сказал о том в начале романа «Мамлюк» Ермек ТУРСУНОВ. «Нет предела речам человеческим. Слова - что песок в пустыне. Сыплются ниоткуда и исчезают в никуда. Лишь ветер играет с ними, перекатывается с холма на холм. И растут холмы в пустынях безбрежных, как могилы людских обещаний. И нет им конца, нет начала».
Беда! Сказано в священном писании: «В начале было Слово». А потом, добавил один зубоскал, пошли одни слова, слова, слова. Человечеству грозят не только катаклизмы, болезни, мир, а первым долгом безудержное словоблудие. Нет никакого смысла в словах, лишенных силы, энергии и действия.
«Просто, брат мой, пустое» – первая фраза романа «Мамлюк».
* * *
Гоголевский герой совершенно точно знал, что «луна ведь обыкновенно делается в Гамбурге; и прескверно делается». «Я удивляюсь, – записывает титулярный советник Аксентий Иванович ПОПРИЩИН, возомнивший себя испанским королем Фердинандом VIII, – как не обратит на это внимание Англия. Делает его хромой бочар, и видно, что дурак никакого понятия не имеет о луне».
В Казахстане, сильно подозреваю, многое делается тем же криворуким хромым бочаром, и хотя он, скорее, не дурак, но понятия невеликого и делает многое ляп-тяп.
* * *
И еще весьма существенное замечание гоголевского титулярного советника: «Это уже известно всему свету, что когда Англия нюхает табак, то Франция чихает».
Это было еще тогда, в XIX веке. Ныне внесены коррективы: когда США нюхает табак, чихает вся Европа. А Россия вздрагивает и отряхивается.
* * *
Есть писатели, философы, квазимудрецы, шарлатаны, шибко гелертеры, которые говорят и пишут вычурно, туманно, нарочито усложненно, витиевато, путано, кудряво. Меня они всегда настораживают. Я немного и недолго болел этой болезнью в далеком юношестве, на первых курсах института. Производил впечатление на девиц. Вскоре, однако, понял: смешно и глупо. Нет такой мысли, которую невозможно выразить максимально просто и доступно.
Если говорить загадочно и туманно, с вывертами, то мысль твоя неясна и неопределенна. Говорить и писать просто, не забавляясь трескучими словами, некоторые склонны принимать за примитив. Пусть! Для меня важно, чтобы меня поняли, а не восхищались моими словесными побрякушками и выпендрёжем.
Как я обрадовался, прочитав примерно то же в «Круге чтения» Льва Толстого: «Когда люди говорят мудрено, хитро и красиво, то либо хотят обмануть, либо хотят величаться. Таким людям не надо верить, не надо подражать им. Хорошие речи просты, понятны всем и разумны» (см.: Л.Толстой, «Круг чтения», РИПОЛ классик, М., 2004, стр. 98).
Фото: Михаил СОРОКОУМОВ.
Ratel.kz выражает благодарность режиссеру Ермеку ТУРСУНОВУ за подготовку записок Герольда БЕЛЬГЕРА к печати.
