Шестого мая вступили в силу поправки в Уголовный кодекс, согласно которым можно попасть в тюрьму за неосторожно сказанное слово. Мы попросили известного юриста Михаила КЛЕНЧИНА рассказать о том, что о
Шестого мая вступили в силу поправки в Уголовный кодекс, согласно которым можно попасть в тюрьму за неосторожно сказанное слово. Мы попросили известного юриста Михаила КЛЕНЧИНА рассказать о том, что ожидает казахстанцев в этой связи.
- Какие последствия вы ожидаете от вступивших в силу поправок в уголовное законодательство, предусматривающее большие сроки и штрафы за распространение ложной информации?
- Очень сложно толковать эти поправки, потому что не определены понятия. Мы не знаем, что такое «заведомо ложная информация» и как ее отличить от «добросовестного заблуждения». Никто не знает точно, что такое «общественный порядок», на который якобы оно посягает ложная информация и что такое «опасность нарушения этого общественного порядка». Необходимо принятие еще нормативно-правовых актов, которые будут регламентировать, уточнять и конкретизировать эти понятия. После этого можно давать юридические консультации. А пока все застыли в каком-то неведении. Прокуроры судьи и следователи – они такие же юристы, как и я. Но я не понимаю, как должна применяться эта статья и точно так же не понимают и они. Что будет – покажет время, а пока мы не можем понять, честно говоря. Учитывая непонимание следователями, юристами, прокурорами и судьями правоприменительной практики в отношении этой статьи - она пока еще не сложилась – то, скорее всего, массово сажать никого не будут. Однако органы внутренних дел будут завалены заявлениями от людей, которые, к примеру, не согласны с мнением своего оппонента и такими образом пытаются ему насолить.
- Идет ли речь о доносах?
- Я могу лишь предположить, что это станет таким инструментом для выяснения отношений между людьми. То есть будет замечательный способ, что-то, где-то услышав, написать, сделать скрин-шот, отправить в правоохранительные органы – пусть таскают, как говорится. Если раньше ставили себе синяк и писали заявление о том, что такой-то меня ударил, то теперь будут писать друг на друга доносы, заявления, о том, что такой-то гражданин распространил заведомо ложную информацию. Обратите внимание, что по этой статье уголовная ответственность наступает не в случае нарушения общественного порядка, или причинения кому-либо вреда, а только лишь в случае создания опасности нарушения общественного порядка и причинения вреда. Понятно, да? Ущерб еще не причинен, общественный порядок еще не нарушен, а ответственность уже может быть. А разбираться, была ли опасность в нарушении этого общественного порядка и причинении вреда, кто будет? Следователь. Следователь сам решит, была ли опасность от того, что кто-то, что-то сказал или нет. Понимаете! Огромные и совершенно нерегламентированные полномочия у следователей. Это довольно опасный момент. Это очень серьезное оружие в руках тех, кто призван нас защищать. К сожалению, у нас не все так гладко и замечательно в правоохранительных органах, поэтому возникают определенные опасения, будет ли это статья применяться правильно.
- Как это отразится на средствах массовой информации?
- Средства массовой информации и до этих поправок регулировались государством. Я не думаю, что каким-то образом это отдельно повлияет на журналистов и СМИ, потому что у них и так уже была установленная Законом ответственность. Но я не исключаю, что эта статья начнет применяться в отношении каких-либо журналистов.
- Могут ли прогнозы экономистов или политологов рассматриваться как слухи и распространение ложной информации. Например, если экономист говорит о вероятной девальвации или политолог предупреждает о социальных конфликтах?
- У нас предусматривается уголовная ответственность именно за распространение ложной информации. Прогноз не может быть заведомо ложной информацией, потому что основывается на каких-либо выкладках.
- Придется ли тогда объяснять, на основании чего были сделаны прогнозы?
- Формально у нас есть презумпция невиновности – органы уголовного преследования должны доказывать виновность. На практике же у нас существует обратное – людям приходится доказывать органам внутренних дел, что они не жирафы. Это, конечно же, порочная практика, но, на самом деле, это так. С теоретической точки зрения прогноз никак не может попадать под эту статью. А с точки зрения практики у нас может быть все, что угодно.
- В других странах есть что-то подобное?
- Однозначно – нет. Есть что-то такое, отдаленно похожее в Иране, но у них совершенно другая система правосудия. Однако прямых аналогов в мире нет.
Записал Марат АСИПОВ
